Российский бизнес под влиянием финансового кризиса меняет свое отношение к политике лечения алкоголизма менеджеров и особо ценных сотрудников.

Вахтовый поселок Гремучий Ключ в эвенкийской тайге — это типичная "подводная лодка". В том смысле, что деться отсюда некуда и связи с внешним миром практически нет. До ближайшего райцентра Байкит по прямой километров 200. Но это через непроходимую тайгу, горы и болота. В принципе, летом можно добраться и по реке — на моторной лодке, а зимой по зимнику — проложенной бульдозером дороге через замерзшие болота, но путь на раздолбанном "уазике" в самом лучшем случае займет часов 7-10, а можно и застрять в тайге. Поэтому местные жители предпочитают пользоваться мотовозом — так здесь именуют грузовой состав с тепловозом, который вывозит добытый уголь на Большую землю. Еще лучше — вертолет. Правда, летает вертолет нечасто, примерно раз в неделю. Но для Дмитрия Сафьянова пилоты всегда делают исключение — особый случай.

— Вообще-то я официально зачислен в штат компании "Сильвер" менеджером отдела продаж режущего инструмента,— говорит Дмитрий.— Но работаю по своей основной специальности — я врач-нарколог, специалист по выведению из запоев, в просторечии — "капельник".

Прилетит к нам нарколог...

В Гремучем Ключе добывается уголь для местных ТЭЦ, а компания "Сильвер" поставляет энергетикам различное оборудование, в том числе и для горнодобывающих работ. Но оборудование нужно монтировать и налаживать, и тогда компания посылает в эвенкийскую тайгу наладчиков во главе с Анатолием Палычем, у которого есть и инженерное образование, и смекалка, и руки золотые. Одно только плохо — Палыч периодически страдает от алкоголизма.

— Так он неплохой мужик,— говорит Дима.— В городе вообще не пьет, но вот стоит ему попасть в длительную командировку, как сразу срывается. То весь график работ сорвет, то начудит по пьяному делу, к примеру, в прошлом году он трактор в болоте утопил, а однажды, вооружившись ружьем, целый день гонял подчиненных по тайге. Остальные, впрочем, ничуть не лучше. Тогда меня и вызывают, чтоб я привел мужиков в норму.

— Почему же его не уволят?

— Ну, допустим, его уволят. Компании надо брать нового специалиста, а где его с такой квалификацией возьмешь? Кроме того, ведь нового нужно еще всему обучить, затратить на эту подготовку время и деньги, что обернется для компании потерей еще больших денег. Наконец, нет никакой гарантии, что и новый специалист не сопьется". Понимаешь, люди-то сюда приезжают кто на полгода, кто на три месяца, деньги зарабатывают по нашим меркам немалые. Но что с ними делать, с этими деньгами? Тратить их некуда, развлечений никаких... Здесь даже убежденный трезвенник запьет. Так что для компании лучше иметь в штате врача-нарколога, чем постоянно менять кадры...

Управленческая болезнь

По данным Всемирной организации здравоохранения, в среднем на одного человека в мире приходится 8 литров алкоголя в год. Россияне же пьют почти в два раза больше — по 15 литров. Эта чрезмерность уже привела к тому, что каждый российский алкоголик приносит экономический ущерб в размере 7 тысяч рублей в месяц, причем этот ущерб бьет как по государству, так и по работодателю. Еще одна цифра: из 3 млрд рублей, которые за год выплачиваются в виде страховых компенсаций за производственные травмы, 80 процентов "съедают" нетрезвые работники. И хотя медики уже давно говорят о такой печальной статистике, капитаны российского бизнеса лишь совсем недавно ощутили потребность в проведении новой антиалкогольной кампании. К примеру, не так давно Ассоциация менеджеров России совместно с организацией GBC ("Глобальная бизнес-коалиция против ВИЧ/СПИДа, туберкулеза и малярии") провела исследование на тему алкоголизма в среде управленцев среднего и высшего звена. В опросе приняли участие 150 генеральных директоров и топ-менеджеров из всех федеральных округов России. И лишь десятая часть опрошенных призналась, что проблема злоупотребления спиртным среди старшего и среднего звена сотрудников может стать преградой на пути развития их компаний из-за сокращения производительности труда и финансовых издержек. Подавляющее большинство (74 процента) опрошенных посетовало, что пьянство стало уже едва ли не решающим фактором снижения темпов роста компании, а каждый второй руководитель констатировал, что проблема привела к ухудшению трудовой дисциплины и текучести кадров.

— Ничего удивительного в таких результатах нет,— считает один из авторов исследования Наталья Подогова.— Исследование проблем алкоголизма среди начальников в России проводилось впервые, а вот на Западе это общепринятая практика. Там даже сами компании подсчитывают финансовые потери из-за проблем алкоголизма и наркомании. И пришли к выводу, что деньги, потраченные на профилактику зависимости у сотрудников, позволяют сэкономить, заранее предотвратив негативные последствия. Также на Западе существуют специальные службы помощи сотрудникам. Компании выплачивают туда взносы за своих работников, которые на условиях анонимности могут в любой момент обратиться за помощью — как психологической, так и материальной, если необходимы деньги на лечение.

Постепенно западную модель борьбы за трезвость стали перенимать и некоторые российские управленцы. Как считают социологи, алкоголизм не обошел ни одну из крупнейших российских компаний. Сегодня руководители компаний уже не спешат увольнять больных алкоголизмом людей, но пытаются их вылечить. Многие компании уже несколько лет закладывают в бюджет специальную строку расходов "на нарколога" — примерно от тысячи до10 тысяч долларов на каждого проблемного человека в зависимости от тяжести его недуга. Конечно, 10 тысяч долларов могут показаться весьма весомыми деньгами, зато после курса лечения вероятность рецидива значительно снижается.

— Что касается алкоголизма, то в двух случаях из трех мы лечим,— говорит заместитель генерального директора по управлению персоналом ОАО "Группа Е4" Светлана Блохина (компания занимается строительством различных сооружений для горно-металлургической, химической, нефтегазовой и других отраслей промышленности).— Мы уже знаем график запоев некоторых наших сотрудников, и когда наступает "час икс", то мы на это время направляем человека в больницу. Причем это касается не только руководящего состава или прорабов, но и других сотрудников, например у нас на особом учете несколько уникальных слесарей.

Такой же "индивидуальный" подход к пьющим сотрудникам исповедуют и другие крупные компании, например ОАО "РЖД" и "Сургутнефтегаз", где, как сообщили "Огоньку", существуют программы "специальной" медицинской помощи.

А вот в компании сотовой связи "МТС" нас вообще заверили, что не делают разницы между "приличными" и "неприличными" болезнями:

— Полис ДМС (добровольного медстрахования.— "О") предоставляется всем сотрудникам, и состав услуг одинаков вне зависимости от статуса,— говорит Дмитрий Смыслов, менеджер АО "МТС" по компенсациям и льготам.— Разница страховок для простых сотрудников и топ-менеджеров состоит только в доступе в те или иные медучреждения. Правда, пока алкоголизм еще не стал большой проблемой для компании. У нас инновационный бизнес, много молодежи. Половина сотрудников младше 30 лет, и они просто еще не успели доработаться до алкоголизма...

Кризис бьет по печени и бюджетам

Но благие начинания российских компаний могут уже в самое ближайшее время измениться под влиянием финансового кризиса. Проблему алкоголизма и необходимость лечения ценных сотрудников хорошо понимают лишь в тех компаниях, чья деятельность связана с добычей полезных ископаемых в тяжелых климатических условиях и в труднодоступных регионах. Остальные же относятся к программам наркологической помощи как к обременительной социалке. Первыми изменения политики в области корпоративного здравоохранения почувствовали на себе работники металлургической отрасли, которая первой же и пострадала от глобального финансового кризиса.

Например в "Северстали", отвечали лаконично: "Мы не готовы сейчас делиться подобного рода информацией, нам сейчас не до алкоголиков". Похоже, от программы лечения нужных людей постепенно стали отказываться и в других отраслях.

— У нас же в отношении этого заболевания общество не испытывает особой толерантности,— говорит Владимир Чернявский, заместитель руководителя HR-департамента Национального резервного банка.— В принципе, в нашем банке нет регламентирующего документа, где бы четко определялось, в каких случаях оказывается материальная помощь на оплату лечения, а в каких нет. Но, думаю, к больному алкоголизмом сотруднику у руководства было бы однозначное отношение.

Впрочем, справедливости ради стоит признать, что алкоголизм менеджеров не только российская, но и мировая проблема, к примеру, как установили социологи из Университета Бикокка в Италии, сегодня более 36 процентов опрошенных госслужащих или менеджеров среднего звена признались, что они сами и их коллеги регулярно употребляют алкоголь и наркотики в офисе. "Руководители предприятий закрывают на это глаза, потому что их интересуют только результаты работы,— говорит социолог Риккардо Гати.— Топ-менеджмент в погоне за прибылью сам поощряет создание нервозной атмосферы в офисе, не задумываясь, что это приводит к эмоциональной усталости людей и повышенному потреблению алкоголя и психотропных препаратов. Их не интересует, что будет с этими людьми потом..." Алкоголизму оказались подвержены даже миллионеры, так, недавно в Британии 50-летний миллионер Роберт Кейтон был приговорен судом к 16 месяцам тюрьмы за то, что в состоянии алкогольного опьянения протаранил своим коллекционным лимузином Rolls-Royce витрины супермаркета "Теско". На суде Кейтон заявил, что до кризиса он был примерным трезвенником, но постепенно и он стал спасаться от плохих новостей с помощью бутылки.

Когда этот материал уже готовился к печати, мы снова увиделись с "капельником" Димой, с которым познакомились пару месяцев назад в аэропорту Красноярска. И первым же делом Дима спросил нас о свободных вакансиях:

— Не знаете, никому наркологи не нужны?

Выяснилось, что за прошедшее время в "Сильвере" произошли большие перемены. Владельцы уволили прежнего директора, а на его место взяли даму — бывшего главбуха и трезвенницу, которая стала избавляться от всех лишних активов, в том числе и тех, кто приносит много хлопот.

— За последний месяц — ни одного вызова... Так скоро и меня сократят. Думаю, может, мне лучше в диспансер на работу вернуться?
 

Виктор Беккер, Владимир Тихомиров